Андрей Дмитриевич Крячков в своей творческой деятельности никогда не прерывал участия в конкурсных работах, объявляемых во многих городах России и Сибири. В период с 1910 та 1919 год эта работа приобрела значительный размах.

Он проектирует два варианта здания управления Омской железной дороги (1912 год); работает над проектом контрактового дома в Киеве (1912 год; девиз «Майдан»); проектирует дом Русского для внешней торговли банка в Петербурге. Получает первую премию за конкурсный проект здания общественного собрания в Екатеринбурге (1913 год), работает над зданием музея для Оренбурга (1913 год; девиз «Коричневый круг»); награждается второй премией за проект Народного дома в Бийске (девиз «Синий круг»); разрабатывает два варианта проекта общественного собрания для Читы (девизы «Меркурий», «Востоку»); разрабатывает проект больницы в Омске (1913 год) и получает первую премию за интересный проект здания кафедрального собора в Благовещенске (проект до сих пор не найден); разрабатывает проект здания детской больницы им. Петра и Алевтины Михайловых в Томске (девиз «Микроб»), получает первую премию за проект второй женской гимназии в Благовещенске (девиз «Юность», 1914 год); получает пятую премию за проект городского училищного дома им. М. М. Стасюлевича в 1915 году; участвует в конкурсе на проект училища им. В. Г. Белинского в Петрограде в 1915 году (проект не найден); награждается «высшей» премией в июле 1919 года за проект иконостаса для Омского кафедрального собора (собор построен в 1890-х годах в Омске по проекту 1894 года архитектора Э. Ф. Вирриха).

Конкурсы не всегда оканчивались творческими удачами, однако всегда были поучительны, так как в них отрабатывались профессионализм и композиционные навыки, определялся уровень владения мастерством композиции на каждый период творческой деятельности на фоле общего уровня архитектуры России.

Конкурс на разработку фасадов здания управления Омской железной дороги (подано было 12 проектов) выиграл архитектор-художник В. Ф. Оржешко, но здание строил известный петербургский зодчий Ф. И. Лидваль, по проекту которого и было выстроено это одно из лучших зданий Омска. А. Д. Крячков под девизом «Иркутск— Москва» представил на этот конкурс два варианта фасада (получил вторую и третью премии). Первый, выполненный в формах неоклассицизма, был очень близок к тому, что мы находим в здании у Ф. И. Лидваля. Однако, при тех же параметрах и композиционной схеме фасада, архитектурная композиция его уступала в стройности, рисунке ордерных форм и общей их пластической разработке архитектуре Ф. И. Лидваля. Более низкая (в один этаж, а у Ф. И. Лидваля в два этажа) цокольная часть фасада, развитие пилястрового ряда по всему фасаду (чего нет у Ф. И. Лидваля, у которого трехчетвертные круглые пилястры сосредоточены только на центральном ризалите), менее выразительная пластика фасадных элементов (как ордерных форм, оконных обрамлений), менее выразительная плоскостная скульптурная пластика (у Ф. И. Лидваля круглая скульптура) привели к более тяжеловесной общей пластической разработке фасада, менее торжественной выразительности общего композиционного строя архитектуры.

Омск. Фасады здания управления железной дороги. Конкурсный проект. Чертёж архитектора Е.А. Смирновой.

Второй вариант является несколько неожиданным из-за принятой стилистики архитектуры — архитектуры эклектичной, составленной из форм архитектуры башен Московского Кремля (в упрощенной интерпретации), элементов «модернистской» готики. И если в целом фасад не был лишен известной целостности и монументальной приподнятости в композиционном строе, то измельченность его   деталей,   откровенная   декоративность   таких   его элементов, как шатровые башенки на углах фасада, шатры и высокая кровля на центральном ризалите, а также недостаточная масса стеновых ограждений, чрезвычайно часто прорезанных оконными проемами, с исключительно напряженными метрическими рядами, создающими впечатление каркасной конструкции сооружения, не создали достаточно высокой эстетической выразительности здания.

Конкурсный проект А. Д. Крячкова контрактового дома в Киеве представлял собой большое здание прямоугольное в плане, помещения которого были разделены поперечными «корпусами» лестничных клеток в виде продолговатых в плане «башен» (наполненных трехмар-шевыми лестницами, выстроенными под лестницами санузлами, вестибюлями, аванзалами на последующих этажах) на три части, в которых по первому этажу размещались магазины с антресолями и с входами с улицы, а на втором этаже находились зал со сценой (вдоль корпуса), рестораны, другие залы, амфиладно следующие друг за другом на всю длину здания, разделяющиеся остекленными проходами. К ним примыкали санузлы и дополнительные двухмаршевые четыре лестницы (эвакуационные). Внешне архитектура сооружения представлялась крупномасштабными формами в эклектическом характере, где немногочисленные элементы неоклассицизма сочетались с модернистской трактовкой общего композиционного строя фасадов. Основные плоскости стен здания были кирпичными, а другие элементы — детали первого этажа и общего венчания здания — были сделаны из «каменной» штукатурки с «разрезкой» рустами по форме облицовочных каменных плит.

Всего на конкурс было подано 19 проектов и в протоколе комиссии судей (жюри) от 31 января 1912 года о проекте А. Д. Крячкова, не получившем никакой премии, было записано: «Простой и ясный прием, но... постановка ресторана с одного бока (нежелательно вследствие невозможности использования его для «обоих зал») неудовлетворительна для данного задания. Зал со сценой по длинной стороне естественно уступает залам других помещений. С внешней стороны здание утилитарного характера также не отвечает заданию». Видимо, сооружения, разрешенные не в формах неоклассицизма, весьма распространенного в этот период, не могли удовлетворить жюри. Первую премию получил проект художника-архитектора М. X. Дубинского, проект академика архитектуры И. Н. Фомина был отмечен только в числе лучших.

На конкурс здания-музея для Оренбурга было подано 40 проектов. Комиссия судей поделила проекты на «лучшую» группу проектов и группу проектов второй категории. Проект А. Д. Крячкова попал в группу «лучших» проектов, и о нем в жюри 18 декабря 1912 года было сказано: «План простой и удовлетворительный, но, к сожалению, не совсем удовлетворительны фасады здания — они не масштабны; боковые фасады не вяжутся с главным — эта сторона проекта слабее плана, а между тем для такого здания, как музей, она немаловажная». Действительно, двухэтажное здание с большим набором помещений на каждом этаже по фасаду представляется как одноэтажное, как, например, манеж с двусветными крупными залами, нона самом деле не развивающееся в глубину композиции, как это может показаться по центральному ризалиту в стилизации московского ампира, с огромным арочным оконным проемом над колоннадой входа. Этот конкурс выиграл гражданский инженер П. М. Нахман, вторая премия была присуждена художнику-архитектору Ф. М. Плюцинскому, третья — М. X. Дубинскому.

По конкурсному проекту здание Русского для внешней торговли банка в Петербурге должно было размещаться в центре города по Морской улице (главный фасад), с выходом на р. Мойку по Кирпичному переулку. Учитывая местоположение здания, Андрей Дмитриевич запроектировал его в формах неоклассицизма (современного времени) «петербургского» характера: высокий нижний этаж с аркадой, заполненной оконными проемами, крупно рустованной, пилястровая (в 3/4 диаметра ионического ордера с круглыми фустами колонн) колоннада по второму и третьему этажам, с антаблементом, обходящим по периметру все здание и четвертый аттиковый этаж, на фоне которого над каждой пилястрой на пьедестале стояла круглая скульптура— человеческие фигуры. И выше первого все этажи были рустованными. Окна второго этажа между пилястрами имели простейшие сандрики, а на ризалитах фасада небольшого рельефа, фланкирующих пилястровый ряд, в прямоугольных нишах размещались высокие вазы античного рисунка. Само же объемно-планировочное решение здания было представлено в виде трапециевидного блока в четыре этажа, занимающего весь трапециевидный участок постройки. Начинено оно было множеством различных помещений, по периметру здания окружающих центральный прямоугольный вытянутый в длину операционный зал.

Но образно здание можно было принять и за жилой дом, мало чем выделяющийся в сплошной фасадной плоскости застройки Морской улицы или набережной р. Мойки. Видимо, это привело к тому, что жюри не признало достоинств здания, которое могло показаться ординарным для европеизированной столичной архитектуры.

Конкурсный проект А. Д. Крячкова — здание Общественного собрания для Екатеринбурга — получил первую премию. Однако проект не обнаружен еще и о нем сказать нечего.

Здание начали строить в Екатеринбурге по проекту А. Д. Крячкова, но строительство его было прервано в 1914 году в связи с начавшейся первой мировой войной. В 1926 году на фундаментах и частично стенах этого сооружения было построено здание Свердловской филармонии по проекту архитекторов К. Т. Бабыкина, Г. П. Валенкова и Е. Н. Короткова. Не был премирован и проект здания Читинского общественного собрания, поданный А. Д. Крячковым в двух вариантах под девизами «Меркурий» и «Востоку». Плановое решение вариантов здания, исключая некоторые детали, идентично, как и стилистика фасадов, разработанных в ордерных формах неоклассицизма. Прием планового решения в какой-то мере отражает уже знакомую нам конкурсную композицию плана Московского купеческого собрания (1905 год) на Малой Дмитровке, но не в столь «роскошном» развитии, как для Москвы. Этот прием композиции автор применял уже не раз, постоянно варьируя его с учетом разных условий конкурсов. По архитектуре же фасадов А. Д. Крячков в этих проектах дал весьма «скромные» варианты стилизации неоклассицизма начала второго десятилетия XX века.

Более монументально разрешена архитектура неоклассицизма в здании детской больницы им. П. и А. Михайловых в Томске. Здесь были упрощенно представлены ионические ордерные формы почти без деталей. Пилястры, увенчанные капителями, напоминали скорее лопатки, несущие антаблемент, состоящий из гладкого фриза (без архитрава) и карниза, только с полкой и венчающим гуськом. Пластика стен фасада настолько преобладала на фасаде, что ордерные формы превращались в только едва заметный орнамент на них.

Более близко фасадные ордерные формы к архитектуре классицизма были нарисованы А. Д. Крячковым в 1914 году в конкурсном эскизном проекте женской гимназии для Благовещенска. Симметрия фасада, ордер на два этажа, где колонны (3/4 пилястры) опирались на цокольный полуподвальный этаж, трехчастность композиции по вертикали и горизонтали в общем были близки к творческим принципам М. Казакова. Но здесь интересен план здания, близкий по приему планировки к плану Омского механико-технического училища им. Александра III. Тот же актовый зал на втором этаже над входом в здание, зал пронизывает односторонне освещенный естественным светом коридор, проходящий через весь корпус до больших аудиторий-классов, расположенных в торцах корпуса. Из зала проход ведет на трехмаршевую главную лестницу, на которую можно попасть через главный вход и вестибюль последовательно. Из зала же проходят в корпус, пристроенный перпендикулярно к главному, где также размещаются учебные классы, лаборатории, помещения для преподавателей. Найденная в процессе многолетнего проектирования училищных зданий рациональная схема плана применяется А. Д. Крячковым и в конкурсном проектировании и в реальном строительстве. Так, ранее один из ее первоначальных вариантов мы находим в проекте здания мужской гимназии для Ишима Тобольской губернии (1910 год), позднее — в здании второй мужской гимназии для Омска (1915 год). Лишь только план в эскизном проекте здания Томской Духовной Академии (1913 год) отходит от данной схемы из-за специфики этого учебного заведения, где в одном здании (в форме буквы «Н») четко отделены жилая часть с комнатами «для занятий» от церковного корпуса с «большой аудиторией» и залом. Интересно, что в поисках стилистики архитектуры этого здания Андрей Дмитриевич обращается к храмовой архитектуре XII века Владимиро-Суздальского княжества и не только при решении композиции церковной части сооружения, но и всего декора здания, воспроизводя его с достаточной археологической точностью.

Обращение к истокам русского церковного зодчества при решении творческих задач в области культового зодчества естественно для А. Д. Крячкова из-за общего стремления в начале XX века зодчих страны к созданию «неорусского стиля», к «национальному романтизму», однако вырождающемуся в архаизацию традиционных форм зодчества, доходящих до тождественности с историческими прототипами. Это стремление еще подогревалось и патриотическими настроениями, особенно в годы войны. К сожалению, не найден также конкурсный проект здания кафедрального собора в Благовещенске, за который Андрей Дмитриевич получил первую премию. По-видимому, его архитектура была разрешена в формах «неорусского стиля». Но сохранился рисунок иконостаса от конкурсного проекта для Омского кафедрального собора, спроектированного в «византийском стиле». А. Д. Крячков получил «высшую» премию (вероятно, первую). По сути дела здесь не было русского иконостаса как такового, с традиционной структурой размещения рядов икон. Автор предложил алтарную преграду, какая возводилась в первые века существования христианских храмов в Киевской Руси, в раннемос-ковском зодчестве... Представлена она была в виде аркады, поддерживаемой сдвоенными укороченными колоннами с «кубоватыми» капителями. Пролеты преграды заполнялись большими изображениями святых, а вся она и створки царских ворот покрывались орнаментацией на древнерусский манер. А. Д. Крячков вдохновился, видимо, в своей работе иконостасом Кирилловской церкви в Киеве, живопись для которой исполнил М. Врубель.

Для Кузбасса А. Д. Крячков начинает работать еще в дореволюционное время. Ученые Томска уделяли много внимания данному сибирскому региону, богатому разнообразными природными ресурсами, дающими возможность развивать промышленность в Сибири.

В Томске сложился достаточно высокий уровень научной и инженерной мысли. Прежде всего университет стал настоящим комплексным научно-исследовательским центром, охватывающим своей деятельностью Сибирь, Монголию, Дальний Восток, Алтай... В университете была собрана богатейшая научная литература, основаны  ботанический  сад и ряд  музеев   (археологический, этнографический, минералогический...). В 1809 году при нем создается Общество естествоиспытателей и врачей, в 1906 году при нем открывается научно-исследовательский бактериологический институт, в 1909 году — Общество содействия высшему женскому образованию в Сибири. В 1910 году при университете открываются Сибирские высшие женские курсы, с 1914 года получившие статус правительственного высшего учебного заведения.

В Томском технологическом институте также формировалась научная база, призванная проводить исследования для развития промышленности, транспорта и строительства в Сибири. При институте возникает Общество сибирских инженеров (ОСИ).

Научные силы Томска к 1911 году насчитывали почти 200 научных сотрудников, из которых было более 60 профессоров. В 1917 году в Обществе сибирских инженеров состояло до 200 человек научно-технической интеллигенции, а основу общества составляли преподаватели Томского технологического института. Ученые разных специальностей (геологи, инженеры путей сообщения, химики и другие) проявляли научный интерес к Кузбассу. Там строились частные железные дороги для обслуживания быстро возникающих производственных комплексов добывающей (каменноугольной) и химической промышленности. Мощные угленосные бассейны Сибири начали разрабатываться в связи со строительством железных дорог в крае.

В 1912 году возникает частное акционерное Общество каменноугольных копей и металлургических заводов в Кузбассе — «Копикуз». Создателями его явились международный коммерческий банк и Кабинет его Величества с привлечением французских банков. «Копикуз» построил Кольчугинские и Кемеровские копи, провел исследование угольных месторождений Тельбесского района. До старинного сибирского города-крепости Кузнецка была проведена железная дорога от станции Юрга Великого Сибирского железнодорожного пути (Кольчугинская), и в конечном пункте этой дороги у деревень Черноусово и Горбуново был построен город-сад при станции Кузнецк. Он был запроектирован в 1916 году А. Д. Крячковым, приглашенным для этой цели управлением Кольчугинской железной дороги. В 1918 Андрей Дмитриевич становится консультантом и заведующим отделом проектирования сооружений и заводских поселений  по  «типу    городов-садов»    Кузнецкого металлургического общества в Томске. Это были первые градостроительные работы в деятельности зодчего.

Идея подобного города как средства «облегчения проведения в жизнь жилищной реформы, создающей выгодные поселения для промышленников», возникла на рубеже нашего века в странах Европы. В России она приобрела популярность среди специалистов городского дела и архитекторов в первом десятилетии нашего века. Был создан ряд проектов городов-садов и часть их реализована в России, создано Русское общество городов-садов, а затем Россия становится членом Международной ассоциации городов-садов и городской планировки. В 1916 году в Министерстве путей сообщения было принято решение о строительстве поселков-садов для железнодорожных чинов Николаевской железной дороги под Петербургом и Москвой, а также для Омской и Томской железных дорог в Сибири. С теорией создания городов-садов А. Д. Крячков мог ознакомиться во время общения с инженером А. К. Еншем — преподавателем технологического института, являющимся одним из пионеров-теоретиков городов-садов в России, опубликовавшего свои работы в журнале «Зодчий» за 1910 и 1914 годы и т. д.

В проекте города-сада на станции Кузнецк Кольчугинской железной дороги, составленном А. Д. Крячковым, был разработан генеральный план города. Он включал 9 типов одноэтажных жилых домов для железнодорожных служащих, двухэтажный жилой дом для холостых служащих (на 21 человека), проект здания для управления дороги. На все постройки, а также на кирпичный завод (строительная база города), он составил сметы.

Новокузнецк. Проект здания управления Кольчугинской железной дороги.

Территория города прямоугольной формы, ограниченная со всех сторон дорогами, располагалась параллельно железной дороге, идущей из Кольчугина в Тельбес на расстоянии от нее свыше 300 м. У вокзала на железной дороге проектировалась обширная овальная площадь со зданием управления дороги и церковным зданием в центре. Все три здания располагались на одной длинной оси овала, идущей перпендикулярно железной дороге. От станции на юго-запад отходила ветка железной дороги к кирпичному заводу. Овальная площадь с прилегающими к ней участками Народного дома и школы представляла собой общественный центр города. Отсюда тремя лучами расходились главные улицы города, на которые выходили торговые здания. На пересечении их с одной из кольцевых улиц размещались круглые базарные площади. Оси главных улиц сходились на площади и замыкались зданием церкви. Средняя улица-луч на юге выходила к ландшафтному парку через который протекал ручей — приток реки Горбунихи. Кольцевые жилые улицы, пересекаясь с улицами-лучами, формировали небольшие кварталы, различные по величине и типу домов, в них располагаемых. На периферии города размещались водонапорная башня и больница.

Город предполагалось строить в две очереди. В первой очереди на 600 человек возводились жилые дома для железнодорожных чинов общей площадью 2515 саж.2, а также школа и баня. Квартиры в домах имели площади, несколько превышающие нормативные. Проектом предусматривалось центральное отопление, электроосвещение, канализация.

Наиболее крупным сооружением города-сада должно было быть здание управления дороги. А. Д. Крячков запроектировал его трехэтажным, с цокольным полуэтажём, с П-образным по форме планом. Трехчастная композиция фасада в формах неоклассицизма имела развитый центральный ризалит, украшенный по второму и третьему этажам дорическим четырехколонным портиком с фронтоном и двухступенчатой башней за ним, завершенной куполком. Антаблемент портика с крупными модульонами (кронштейнами) под карнизом завершал весь фасад. Для стилизации архитектуры автор обратился к русскому классицизму конца XVIII века (Д. Кваренги) и профессионально воспроизвел их в своем проекте сооружения.

Город-сад при станции Кузнецк не получил своего полного развития. В нем не были сооружены монументальные здания: вокзал, церковь, управление дороги. В годы первой пятилетки со строительством соцгорода при металлургическом комбинате он превратился в периферийный городской район Новокузнецка. Но для творческой деятельности А. Д. Крячкова опыт комплексного проектирования целого города с законченной композицией, с комплексной увязкой в ней всех функциональных, социальных, ландшафтных элементов был очень важен. Градостроительство, как современная наука, только что зарождалось в России, и Андрей Дмитриевич смог практически начать разработку ряда положений и принципов этой науки. К работам для Кузбасса он будет возвращаться еще не раз уже в советское время.

Накануне февральской революции в России в Обществе сибирских инженеров находился цвет научно-технической интеллигенции Сибири. Революцию они встретили восторженно. В числе тех, кто непосредственно и активно включился в деятельность буржуазных органов власти и управления, были профессора И. И. Бобарыков, Н. В. Гутовский, М. А. Усов и другие крупные ученые. В этот период усиливается научно-техническая деятельность ОСИ, но нейтрализм как ведущая черта политического поведения научной интеллигенции не был преодолен, хотя превращение России после февраля, по выражению В. И. Ленина, в самую свободную в мире страну и активизация политической жизни не обошли стороной научную интеллигенцию. С первых лет Октябрьской революции постепенно и успешно привлекались к работе группы интеллигенции, которые от лояльности к Советской власти переходили к сотрудничеству с ней. Без интеллигенции, на деятельности которой в решающей мере базировалось развитие культуры и научно-технический прогресс, не могло развиваться новое общество, его моральное совершенствование, продвижение  на  путях  нового  социального  строительства.

Высшая школа и наука, сопутствующая ей, выходят за пределы Томска. В Омске без разрешения правительства самочинно создается Коммерческий институт. В марте 1918 года он был преобразован в государственный политехнический институт. 6 октября 1917 года Министерство земледелия учреждает с 1 января 1918 года в Омске сельскохозяйственный институт, но общественные организации Омска еще в сентябре 1917 года начали подготовительную работу по организации института и сбору средств для него. Возникает идея учредить Институт исследования Сибири (ИИС), задачи которого определялись в сборе произведённых исследований и их результатов, а также в проведении самостоятельных исследовательских работ. Центросибирь и местные Советы привлекали ученых к исследовательской работе. Работы по хозяйственному освоению восточных районов, Урало-Кузнецкому проекту, точнее по его разработке, были начаты на основе конкурса, объявленного ВСНХ в апреле 1918 года, членами Общества сибирских инженеров под руководством профессора Н. В. Гутовского. Однако в мае 1918 года Советская власть в Сибири была свергнута и начался период белогвардейско-колчаковского правления.

Вновь в Кузбассе развертывает свою деятельность «Копикуз». Общество приглашает многих томских ученых, в основном из технологического института, для проведения исследований и проектирования промышленных предприятий. Выдающийся металлург М. К. Курако по заказу «Копикуза» разрабатывает проект Кузнецкого металлургического завода — одного из основных звеньев Урало-Кузнецкого проекта.

А. Д. Крячков активно включается в работы по Кузбассу. 16 июня 1920 года правление угольных копей Западной Сибири — Сибуголь (горно-технический отдел)— выдало на имя А. Д. Крячкова мандат, как на заведующего строительным отделом правления Сибугля. В нем говорилось, что ему поручается в согласии с районными управлениями Сибугля «спешная» организация строительных работ на Прокопьевском и Киселевском рудниках; обследование на рудниках Сибугля хода строительных работ; давалось право нанимать рабочих и служащих на условиях и на сроки по его усмотрению; приобретать по деревням и селам «готовые, пригодные» для этой цели здания и перевозить их на рудники; полное право распоряжаться транспортом; а местным революционным комитетам вменялось в обязанность оказывать ему содействие в работе. Он участвует в составлении генеральных планов городов и поселков Кузбасса: Прокопьевска, поселков Судженских копей, Киселевского рудника, составляет проекты надшахтных зданий. Но наиболее крупной градостроительной работой Андрея Дмитриевича, выполненной для Кузбасса уже после краха колчаковского режима в Сибири, были конкурсные проекты города Щеглова.

Еще «Копикуз» в сложных условиях военного времени начал возводить сооружения и здания коксохимического производства в селе Щеглово: построил канатную дорогу длиной в 2,5 версты через р. Томь для переброски коксующегося угля на производство, а в заводском посёлке у станции Кемерово поставил около десятка рубленых двухэтажных домов и столько же дощатых бараков. Но большая часть рабочих расселялась в немногочисленных окрестных деревнях, в землянках на пустырях вдоль железнодорожного полотна, в болотистых близлежащих низинах и т. п.

Накануне февральской революции в округе Щегловских копей имелось восемь поселений, в том числе станция Кемерово (конечная железнодорожной ветки от станции Топки Кольчугинской железной дороги) и крупное село Щеглово с церковью, школой, двумя мельницами, кустарным кожевенным заводом, пристанью и т. п. Близость села к строящемуся коксохимическому производству и руднику предопределила его последующий рост. 18 марта 1918 года село Щеглово было преобразовано в город с наделением его землями и лесами. При нем был образован уезд. Быстрорастущему поселению у Коксохима был необходим план города. Рабочие предприятия требовали перепланировки города «по типу города-сада». Эту идею им подал бывший тогда томским архитектором инженер-строитель П. А. Парамонов. Он же стал организатором открытого конкурса проектов среди профессоров Томского технологического института в 1921 году, в котором участвовал и сам. На конкурс было представлено всего пять проектов: профессора Я. И. Николина, П. Земскова, П. А. Парамонова и два варианта проекта А. Д. Крячкова. Победителем конкурса стал П. А. Парамонов.

Все проекты в принципе варьировали одну и ту же схему планировки на двух неравновеликих частях прибрежного плато левобережья р. Томи, разделенного р. Искитимкой, с главным центром на большей части и подцентром на меньшей, Заискитимской, части. Во всех проектах планировочная структура формировалась из регулярной сетчатой системы прямоугольных кварталов с радиальной (или радиально-кольцевой) системой магистралей и улиц. На треугольных по конфигурации плана кварталах размещались общественные здания или зеленые насаждения. Центры города проектировались в виде овальных по форме площадей с застройкой их по периметру или в центре общественными зданиями с расположенными вокруг них скверами. В проектах города-сада наряду с прогрессивными основами— функциональным зонированием территории, широким озеленением, стремлением к ансамблевой цельности  плана,— наблюдались  и    формальные    приемы    в решении общей схемы улиц без предвидения перспективного  развития  города   («замкнутые»  схемы  плана).

Проекты А. Д. Крячкова отличались тем, что в обоих вариантах планировки города он проектировал мосты через р. Томь, как бы присоединяя к городу прекрасный ландшафтный заречный район с большим сосновым бором в нем (что и было затем реализовано в застройке города). В его проектах все радиальные улицы города планировались как «бульвары» с линейными посадками вдоль их сторон крупномерных деревьев. Андрей Дмитриевич запроектировал в городе трамвай как общественный транспорт. В центре города на огромной овальной площади, окруженной парковой зоной с разбросанными в ней общественными зданиями, он поставил крупное здание собора, увенчанное крестом. Периметральная плотная застройка кварталов имела стилистику неоклассицизма: с колонными портиками, купольными ротондами, конхами арочных ниш на всю высоту фасадов, сандриками оконных проемов. Застройка проектировалась в два — два с половиной, максимум в три этажа.

Однако проект главного архитектора Томска П. А. Парамонова оказался более соразмерным своими частями, с более короткими улицами, с большим количеством линейных парков, «рассекающих» селитебные районы, при всех прочих условиях других проектов.

В принятом к реализации проекте П. А. Парамонова основные магистрали шли от центров к промышленной зоне («треугольник» магистралей), к железнодорожному вокзалу, к пристани через р. Томь (также «треугольник» магистралей). По берегу реки разбивался парк. На пересечениях радиальных (основных) магистралей с уличной прямоугольной и взаимоперпендикулярной сетью улиц города располагалось пять площадей с торговыми функциями. Проектировались ленточные (линейные) бульвары (парки), в которых размещались детские сады, школы и общественные здания. Центр города также был окружен кольцевым парком, по периметру главной площади группировались сооружения административно-культурного и просветительского назначения. В кварталах города на каждом строительном участке проектировались жилища с двумя квартирами, с площадью приусадебных участков по 450 м2 на квартиру.

По этому плану город застраивался до конца 20-х годов. К середине 20-х годов в общей сложности было застроено 868 владений с общей площадью 17,6 га при населении 6457 человек. Плотность была очень низкой: на 1 га территории она составляла всего 35 человек. Долгое время застройка была сплошь деревянной, в том числе и общественные здания на главной площади города. На месте бульваров и парков были неблагоустроенные пустыри, не было водопровода, мощение улиц началось только в 1928 году, когда в городе было уже более 38 тыс. жителей и 108 тыс. м2 жилья. В городе появились постройки (в том числе каменные) «АИК-Кузбасс» — Автономной индустриальной колонии, из которой на кемеровских предприятиях работало 269 иностранных инженеров и рабочих и 2093 местных жителя. Эта колония была создана 21 октября 1921 года (договор о ее создании был разработан с участием В. И. Ленина) для практического решения Урало-Кузнецкой проблемы. Монументальная государственная застройка города началась в год десятилетия Советской власти. Первым был построен Дворец Труда (1927 год) по проекту А. Д. Крячкова, одновременно с ним строилась окружная больница.

С.Н. Баландин.«А.Д.Крячков. Сибирский архитектор»