На ранней стадии разработки генерального плана Новосибирска (1926—1935 гг.) трижды изменялись основные направления его развития. При этом каждое направление отражало определенные урбанистические и дезурбанистические концепции в градостроительстве*. Во-первых, это система небольших «городов-садов»; во-вторых, это единый миллионный супергород, или так называемый «Большой Новосибирск», и в-третьих, это децентрализованное расселение, состоящее из группы самостоятельных городов с населением 100—150 тыс. каждый.

(Урбанизм — направление в градостроительстве XX века, считающее неизбежным и необходимым создание крупных и крупнейших городов. Дезурбанизм — направление, противопоставляющее крупным городам свободное расселение в виде небольших поселений среди природы, в виде системы малых городов или городов-садов.)

Первая проектная схема, основанная на идее системы «городов-садов», была предложена инженером И. Загривко в 1927 году. Концептуальные истоки «городов-садов», исходящие из европейских утопических трактатов идеальных городов XVIII — начала XX столетий, получили определенное отражение и в русском градостроительстве конца XIX — начала XX веков. Проект И. Загривко был рассчитан на 250—300 тыс. жителей и на перспективу в 50 лет. Планировочную основу этой схемы составляла радиально-полукольцевая структура с главной круглой площадью в центре схода лучей в правобережной части города и системы небольших радиально-кольцевых поселков-садов на левом берегу Оби. Естественно, что такая идеализированная структура и ограниченная перспективная численность населения не соответствовали масштабу и функциональным требованиям будущего индустриального центра Сибири.

Составление генерального плана Новосибирска на основе серьезных технико-экономических проработок началось в 1926 году. Следует отметить, что эта планировочная работа по широте решения задачи, обоснованности перспективного прогнозирования и научного предвидения является уникальным документом в истории советского градостроительства, имеющим значение для понимания ряда современных урбанистических проблем. Технико-экономическое обоснование развития города, положенное в основу данной схемы, исходило из принципиальных положений общего плана индустриализации Западной Сибири на базе каменноугольной промышленности Кузбасса и металлургии Урала, в соответствии с ленинским планом ГОЭЛРО. Это открывало необычайную в истории по широте и темпам перспективу развития города.

Новосибирск рассматривался как крупнейший опорный пункт большой треугольной системы Советского Союза. Москва — на западе, Новосибирск — на востоке и Туркестан — на юге. На основании записки крупного экономиста-инженера Н. Н. Колосовского, зам. председателя секции районирования Госплана СССР, была определена промышленная специализация города и его лидирующее значение в регионе. В записке отмечалось, что Иркутск не мог бы быть таким опорным пунктом, так как отдален от Средней Азии горными хребтами и Монголией, а Омск — из-за своей отдаленности от восточной части Азии и отсутствия кратчайших путей на юг.  Таким образом, Новосибирск рассматривался не только как центр сибирского края, но и как столица всей Северной Азии.

В исходных положениях к генеральному плану города, подготовленных планировочной комиссией горсовета, отмечалось, что схема планировки Новосибирска должна выполняться по программе-максимум с выявлением оптимальных возможностей развития города как краевой столицы и физического центра Северной Азии, но с разбивкой на очередность  застройки по  срокам на   15—30  и 50 лет, с соответствующей этим годам численностью населения: 500 тыс. жителей к 1942 году, 900 тыс. жителей, к 1957 и 1350 тыс. жителей к 1972—1980 годам, с разработкой планировочной схемы расселения в сфере влияния Новосибирска до 150 км.

К 1928 году в СССР было 30 городов с населением свыше 100 тыс. жителей и два города — Москва и Ленинград — с миллионным населением. В Новосибирске в 1926 году было 120. тыс. жителей, а средний размер городов-центров Сибири был около 100 тыс. жителей.

В 1926 году разработка планировочной схемы «Большого Новосибирска» была поручена руководителю Московского планировочного бюро МВТУ профессору Б. А. Коршунову с участием архитектора Д. Е. Бабенкова и главного инженера городских железных дорог Ленинграда Ю. К. Гринвальда.

Из перечня работ по планировке Новосибирска видно, какое большое значение придавалось всему комплексу вопросов от обширной зоны влияния Новосибирска до конкретных вопросов зонирования города и композиционно-архитектурных задач. В частности, там отмечалось: «При достаточной подготовительной проработке и цифровых данных необходимо эскизно-проектные работы для большей наглядности иллюстрировать перспективными видами с птичьего полета, с выявлением архитектурного оформления города в общих массах (наиболее ответственного района города, группы центральных кварталов, типовых жилых кварталов)». И далее: «Предусмотреть деление города на административный, торговый, промышленный, культурно-просветительный, клинический, санитарный, военный, железнодорожный районы с выделением чисто жилищных районов для кооперативного, коммунального и частного строительства...»

Планировочная комиссия в главе «Роль городов в современном хозяйстве» из «Плана работ по планировке города Новосибирска» попыталась осмыслить роль и темпы его развития как нового крупного города на фоне общего процесса урбанизации на рубеже столетий, а также с учетом новых социальных условий в процессе становления социалистической эпохи. Комиссия пришла к выводу, что «учитывая перемену конъюнктуры, согласно генеральному плану реконструкции народного хозяйства на энергетической базе... придется ожидать более бурный рост города, который может приблизиться к росту американских городов, таких как Чикаго и Детройт...», Именно это сравнение в дальнейшем и позволило называть Новосибирск «Сибчикаго». Далее в записке комиссии говорилось: «...Принимая во внимание стремление европейского населения Союза двигаться на восток... в программе-максимум для Новосибирска приходится считаться уже с массой миллионного населения... Следовательно, при учете роста нельзя забывать о том колоссальном значении, которое в большом городе имеет жилищный и обслуживающий его фонд благоустройства. Это обстоятельство с точки зрения затраты народных средств должно быть с особенным вниманием учтено и, конечно, элементы стихийности и крохоборства должны быть в наших городах навсегда оставлены».

О том, какое значение придавалось жилищному строительству, свидетельствуют некоторые отрывки из материалов планировочной комиссии, приготовленные для профессора Б. А. Коршунова как исходные данные концепции развития Новосибирска. Вот они: «...Сибирь в промышленном отношении страна молодая, и для реального осуществления промышленного освоения главным средством успешного проведения этой политики будет удачное разрешение жилищного вопроса...». И далее: «...Вопрос развития промышленности требует разрешения вопроса о переводе избыточного рабочего населения центральной части СССР, для чего в первую очередь требует разрешения вопрос о жилищах... В то же время необходимо отметить, что голое пересаждение заграничного и даже союзного строительства в условиях города Новосибирска, без учета его особенностей, будет явно неправильным».

Доклад о рабоче-жилищном строительстве подробно обсуждался на заседании президиума планировочной комиссии, где выявились две принципиально разные точки зрения на жилищную проблему в Новосибирске.

Опираясь на опыт рабоче-жилищного строительства Англии, Франции, Италии, Германии, Швеции, Швейцарии, Норвегии и Дании, с которым члены комиссии познакомились во время поездки по западно-европейским странам, многие из них выступили за индивидуальный тип жилища. Однако в протоколе заседания комиссии отмечалось: «Что строить и как строить — вопрос настолько сложный, что его разрешить сразу весьма трудно, но главным аргументом к выбору строительства должны служить санитарно-гигиенические требования...». Здесь же говорилось, что «...единственный аргумент против особняков — это необходимость прививки навыков коммунистической общины...  Наши  домашние  хозяйки, находясь в общей кухне, создают ряд склок... и при создавшихся условиях никто не может сказать, что многоквартирные дома есть проводники идеи коммунистической общины... Распланировка же рабочих поселков   должна производиться  по принципу садов-городов». (Новосибирск в этом случае рассматривается как система «садов-городов» при промышленных предприятиях с общим городским центром.) Возражая против идеи малоэтажного  строительства в форме  «садов-городов», часть членов планировочной комиссии отмечала, что «особенности города Новосибирска, суровый сибирский климат ставят вопрос об экономном отоплении... о теплофикации, для этого нам необходимо крупное жилищное строительство. Ввиду того, что в составе планировочной комиссии имеются два течения в видах жилищного строительства... считать необходимым широкий обмен по этим вопросам в дискуссионном порядке в деловом клубе. Проработка и установление окончательного типа жилстроительства лежит на обязанности профессора Б. А. Коршунова как руководителя разработки проектной схемы «Большого Новосибирска».

В истории мирового градостроительства XIX—XX столетий известны примеры строительства новых государственных столичных центров. Однако их проектные размеры не превышали 500—600 тыс. жителей. Прогнозы создания полуторамиллионного города в далекой слаборазвитой в экономическом отношении Сибири в тот период и его действительно стремительный рост символизировали и отражали беспрецедентное феноменальное явление по масштабам и темпам роста как самого Новосибирска, так и всего обширного края.

Исходя из прогнозов роста населения и экономического профиля города, его проектная территория охватывала площадь в радиусе до 18 км по обоим берегам Оби, при радиусе основного компактного массива до 9 км, площади города 30 тыс. га и селитебной территории в 10 тыс. га. В период составления генерального плана (1926— 1928 гг.) радиус города был равен 3 км, а площадь селитебной (т. е. предназначенной под застройку) территории — 2500 га. Таким образом, проектная численность населения увеличивалась в 11 раз, радиус города в 3 раза, селитебная территория — в 4 раза.

В проекте предусматривалось четкое функциональное зонирование города с выделением территории вредных производств крупных промышленных предприятий, средней и мелкой промышленности, участков городского и краевого центров, транспортных устройств и сооружений, зон отдыха и пригородного сельского хозяйства. Планировочную основу города определял транспортный каркас, решенный на принципе радиально-полукольцевой схемы в правобережной и левобережной частях, соединенных поперечным к реке транспортным диаметром, с параллельными реке Оби продольными магистралями.

В правобережной части в границах первого полукольца образовывался Центральный район. Центр города этих пределах решался как развитая пространственная система, построенная на композиционных осях Красного проспекта, с главной городской площадью на месте бывшей Ярмарочной площади и Октябрьской магистрали главной краевой площадью на месте Новобазарной площади (ныне площадь облисполкома), где предполагалось сформировать крупный общественный ансамбль. Следует отметить, что диагональная магистраль, связывающая центр с вокзалом, трассировалась в обход главной площади, пересекая лишь Красный проспект. Тем самым исключался транзит через площадь с превращением её в общественный форум для больших масс людей.  На красной линии этого первоначального диагонального створа и было построено здание Дворца Труда (ныне здесь размещается институт водного транспорта), оказавшееся впоследствии внутри квартала. Центральная площадь левобережного района проектировалась в точке схода основных магистральных лучей.

Следует отметить, что уже в этот период в генплан Новосибирска нашли, отражение такие прогрессивные формы организации крупного города, как группировка промышленных предприятий в городские промышленные районы, их классификация по признакам размещения в структуре города. Взаимное размещение жилых и промышленных территорий намечалось с учетом трудового тяготения, чему способствовал машиностроительный профиль предприятий.

Композиционно-планировочная основа города строилась на укрупненной прямоугольной улично-квартальной сетке с системой диагональных магистралей. Намечалась пробивка через существующую прямоугольную сетку кварталов диагональной трассы Вокзальной и Октябрьской магистралей, которые связывали бы по прямой площади краевого и городского центров с вокзалом.

Основные городские общественные узлы и эспланады расположенные на самых высоких отметках, удачно вы являли ландшафтную характеристику Новосибирска, обеспечивая пространственную связь трех основных районов города, разделенных природными рубежами рек Оби и Каменки.

Ландшафтные условия предопределили и структуру озеленения города, которая включала крупные лесные массивы, примыкающие с северо-западной и юго-восточной стороны к городу, прибрежный диаметр Оби и пойменные поперечные полосы малых рек: Каменки, Ельцовки, Плющихи и Тулы.

Серьезным недостатком проекта явилось то, что в нем сохранилась трассировка железной дороги, отрезавшая центр правобережья от реки и крупного северо-западного зеленого массива. При прокладке дорога считалась временной и перенос ее в период составления генерального плана был еще возможен, так как отсутствовали капитальная опорная застройка и здание нового вокзала.

В ходе широкого общественного обсуждения схемы планировки «Большого Новосибирска», представленной профессором Б. А. Коршуновым в шести вариантах для печати, в рабочих клубах были высказаны многие интересные предложения, некоторые из которых поражают глубиной градостроительного предвидения. Они касались, главным образом, проблемы трассировки железнодорожного транспорта, городских магистралей, размещения промышленности, массового жилища. Например, инженер И. Загривко считал, что для миллионного в перспективе города не достаточно 2 мостов, ибо в Ленинграде с таким же населением в то время их было 12. Инженер Н. С. Юрцовский отметил, что в схеме планировки должна быть заложена система метрополитена, а участок железной дороги, отрезающий центр города от набережной Оби, он предложил перенести в долину реки Каменки как железнодорожный диаметр с размещением здесь пассажирской станции и нового вокзала. Любопытно отметить, что через 50 лет, т. е. в 70-х годах, в связи с замывом Каменки архитектор А. И. Попов, инженер Б. А. Ершов, инженер В. И. Годевальд вновь высказали предложение о переносе железной дороги в долину реки Каменки, с созданием здесь крупного пассажирского узла, и о раскрытии центра города к набережной Оби. Следует отметить, что эти предложения были не случайны, ибо в своих записках Н. Г. Гарин-Михайловский отмечал, что трасса вдоль берега Оби является временной и в дальнейшем Должна быть изменена.

Что касается размещения промышленности, то в вариантах профессора Б. А. Коршунова и в других рекомендациях были предложения о выносе крупной промышленности за пределы города на основные вылетные железнодорожные магистрали, с созданием при них рабочих поселков-садов и транспортных пассажирских связей с городом. Все эти смелые предложения в тот период естественно оставались лишь интересными, но не реальными идеями. Уже на стадии завершения схема «Большого Новосибирска» также вызвала определенный скептицизм в связи с беспрецедентностью проектных решений такого масштаба.

Даже при определенных строительных темпах роста Новосибирска параметры будущего города, заложенные в схеме, казались в тот период маловероятными и преувеличенными. Положение усугублялось большой территориальной разбросанностью города на двух берегах Оби при отсутствии регулярных транспортных связей. Пересеченная местность и прокладка через город железнодорожных магистралей оказали существенное влияние на предвоенный Новосибирск, который представлял собой значительный комплекс отдельных жилых и промышленных районов, не подчиненных единой планировочной сетке. Их планировка и застройка носила локальный характер.

Несмотря на прогрессивный характер крупномасштабных проектных и научно-исследовательских работ, а так же на огромный энтузиазм видных проектировщиков, ученых, партийных и советских работников при проектировании «Большого Новосибирска», наметилось определенное несоответствие между смелым градостроительным замыслом и ограниченными в тот период экономическими и  техническими  возможностями  для  реализации  столь грандиозных строительных акций.

Стремительный  территориальный  рост  Новосибирска и большая его пространственная расчлененность по двум берегам  Оби,  при  отсутствии  реальных  возможностей в ближайший  период  создать транспортные связи  между ними, во многом предопределили идею децентрализованного расселения, то есть в виде системы городов (* Постановлением ВЦИК от 20 октября 1930 года население Новосибирска определялось вместе с пригородными селениями — Усть-Иня, Бугры, Перово, Ерестная, Вертково, Малое Кривощеково, включенными в черту города).

В 1930 году постановление экономического Совета (ЭКОСО) РСФСР указало на необходимость строить Новосибирск из отдельных небольших городов. В перспективе он должен был стать комплексом трех городов: города на правом берегу Оби, города на левом берегу и города в районе нового железнодорожного моста на основе крупного Инского железнодорожного узла. Реализуя эти положения по договору с горсоветом, Гипрогор в 1930 году составил проекты планировки левобережного Новосибирска на 150 тыс. жителей и правобережного Новосибирска. Планировочная структура левобережного Новосибирска как самостоятельного «соцгорода» никак не согласовывалась с правобережной частью, а строилась на основе прямоугольно-диагональной системы укрупненных кварталов площадью 20—30 га, прорезанных широкими, зелеными полосами. Заметное влияние на ее разработчиков оказала градостроительная концепция 20-х годов под названием «лучезарного города» Ле Корбюзье, прогрессивные искания которого импонировали духу времени.

Прямоугольно-диагональная сетка улиц и их трассировка по осям север — юг и запад — восток была продиктована необходимостью защиты от юго-западных ветров и организации связи с промышленным районом, портом, вокзалом и населенными пунктами вверх по Оби. Зеленые полосы шириной в 500—650 м на севере и санитарно-защитные полосы на юге предназначались для защиты соцгородка от господствующих ветров. Полосы (запад — восток) по 200 м выполняли роль пешеходных бульваров.

Проект планировки соцгорода включал совершенно новую структуру общественного обслуживания его населения, основанную на социальной программе, соответствующей представлениям о социалистической форме организации городской среды. Поэтому основным пространственным ядром здесь являлась площадь делового центра на пересечении диагональных осей. На бровке прибрежного плато находилась площадь для массовых собраний и демонстраций, а по периметру города размещались три, районных центра-парка, связанные бульварами, которые замыкались комплексами институтов и техникумов. За основную структурную единицу селитебной территории, были приняты жилые комбинаты с центрами первичного обслуживания на 500—1000 жителей. В зеленые полосы выносились школы. Эта работа была оценена как определенное достижение советской градостроительной науки и как пример социально-экономической и планировочной организации  города  социалистического  типа. В связи с началом реализации данного проекта в газете «Советская Сибирь»   была  помещена  следующая  информация:  «31 мая 1930 года в 16 час. 30 мин. назначается торжественная закладка социалистического города, которая должная проходить при широком участии трудящихся Новосибирска...».

По проекту правобережный Новосибирск включал территории Центрального, Вокзального, Ипподромского, Октябрьского и Ельцовского районов. Он учитывал сложившуюся планировочную канву и некоторые принципы схемы профессора Б. А. Коршунова,  касающиеся, в основном,  пробивки диагональных магистралей,    организации главных площадей и парков.

Однако жизнь требовала все же создания для Новосибирска общей проектной планировочной схемы, предусматривающей пространственную связь отдельных городов, подчиненных определенной градостроительной идее.

В 1933 году архитектор Д. Е. Бабенков разрабатывает так называемую предварительную схему планировки  Новосибирска на основе концепции децентрализованного города (т. е. состоящего из отдельных, но взаимосвязанных городов). Кроме правобережного и левобережного Новосибирска, схема включала как самостоятельные несколько «городов-районов»: Эйхе (Инская), Мочище и новый район на юге левобережья у деревни Огурцово (на месте современного научного города СО ВАСХНИЛа и Левых Чем), с общей численностью населения на расчетный период — 800—850 тыс. человек.

Но и эта схема, из-за большой удаленности отдельных «городов-районов» и при отсутствии надежных транспортных связей, оказалась малореалистичной. Все это выявило необходимость разработки проекта более компактного единого крупного города, исходя из реальных возможностей его развития и сложившейся к этому времени сети промышленности и транспорта. Генеральный проект планировки Новосибирска был разработан в 1935—1936 годах бригадой Гипрогора РСФСР в составе архитекторов  Л. Е. Розенберга, А. С. Готлиба, Д. М. Пиллера, экономистов Отаровой и Ситко. Он был рассчитан на 20-летнюю перспективу, к 1955 году численность городского населения определялась в 650 тыс. человек. К этому времени для Новосибирска более четко определился промышленный профиль как машиностроительный, сформировалась городская транспортная сеть этого крупнейшего железнодорожного узла, распределительного и сортировочного центра Кузнецкого бассейна, а также центра развития хозяйственных связей между Западной Сибирью и Средней Азией.

Заканчивалось или велось строительство железнодорожной линии Новосибирск — Ленинск-Кузнецкий, крупнейший в Союзе сортировочной станции Эйхе (ныне Инская), нового железнодорожного моста (Комсомольского), главного пассажирского вокзала, Турксиба, обходной линии Эйхе — Сокур Алтайской железной дороги.

В Ельцовском районе города разместилась площадка строящегося «Сибмашстроя» (ныне завод им. В. П. Чкалова), территория у реки Ельцовки закрепляется за кожевенно-обувными производствами. В Ипподромском районе заканчивается строительство предприятий научно-исследовательского и жирового комбинатов, а в Октябрьском районе — кинофабрики. На левом берегу реки Оби намечено дальнейшее развитие крупнейшего предприятия города—завода «Сибкомбайна» (ныне производственное объединение «Сибсельмаш»). В Октябрьском районе сложился куст действующих предприятий: завод «Труд», мебельная фабрика «Стандарт», лесопильный комбинат «Коминтерн», элеваторно-мельничный комбинат; выбраны площадки и для целого ряда других предприятий. Что касается жилищного фонда города, то он представлял в основном малоэтажные строения с большим процентом лачуг из различного строительного материала, и лишь 1% составили капитальные здания, что облегчало реконструктивные мероприятия. К моменту разработки генерального плана, то есть к 1935 году, территория Новосибирска достигла 35 тыс. га, селитебная — 3 тыс. га, жилая площадь — 1 млн. м2.

Несмотря на малочисленность общественных сооружений, к 1935 году были заложены основные ансамбли главных улиц и площадей с крупными уникальными зданиями, что также во многом предопределило композиционно-планировочную структуру нового генерального плана.

Генпланом предусматривалось четкое функциональное Деление территории на жилые, промышленные, транспортные, сельскохозяйственные и санаторно-оздорови тельные зоны.  Последние проектировались вдоль берегам Заельцовского бора.

Промышленные  территории концентрировались в  нескольких местах: на левобережье вокруг «Сибкомбайна», на  правом  берегу  вокруг   «Сибмашстроя», жиркомбината,  у  речного  порта, мясокомбината, завода «Труд», в районах Мочище и Эйхе   (ныне   Первомайский  район). Промышленность и транспорт  предопределили  деление города на семь районов:  Центральный, Ельцовский, «Сибмашстроя», Октябрьский, Кировский, Эйхе и Мочище. Предусматривалась их застройка 5—7-этажными домами при средней плотности селитебной территории 175 чел./га.

Композиционно-планировочная  структура  генплана 1935 года, выполненного в двух вариантах, вобрала и синтезировала  планировочные  решения предшествующих  схем:  на правом берегу — схему 1926—1928 годов Б. А. Коршунова, на левом берегу проект  «Левобережного Новосибирска» 1930 года и так называемую «предварительную схему» планировки Новосибирска 1933 года  с  определенными  коррективами*. Учет в генплане 1935 года схемы проекта «Левобережного» Новосибирска» предопределялся во многом тем, что к этому времени на площади уже была произведена разбивка красных линий магистралей, которые были закреплены целым рядом выстроенных объектов (схема 1933 года). В первом варианте почти полностью сохранилась планировка проекта «Левобережного Новосибирска»  1930 года с главной композиционной осью под углом к Оби в створе современной ул. Ватутина, в результате чего левобережная планировка пространственно не увязывалась с правобережной. Во втором, окончательном, варианте  главная  композиционная ось левобережья, как и в схеме Б. А. Коршунова, направлена перпендикулярно к Оби и решается как главный городской поперечный диаметр с мостовым переходом в створе современных магистралей: проспекта К. Маркса, ул. Восход и коммунального моста.

В генплане сохранялось положение трех главных общественных узлов с главными площадями в  Центральном, Октябрьском и Кировском районах и основных композиционных осей: Красного проспекта, Октябрьской магистрали с поперечным проспектом по оси ул. Сузунской (ныне ул. Восход) на проектируемый коммунальный мост  и вокзальной диагонали  (ныне Вокзальная магистраль), заложенной в ранних проектах.  Параллельно Красному проспекту и Октябрьской магистрали намечалось создание широких зеленых полос.

Планировка Октябрьского района в отличие от предшествующих схем получала более пластичное решение, огибая полукружиями границу по бровке долины реки Каменки и прибрежную часть Оби. Такой планировочный прием органично исходил из топографии местности этого района, раскрывая интересные градостроительные возможности для живописного и выразительного решения панорамы его застройки со стороны долины Каменки, реки Оби и внутренних ансамблей на пересекающихся проспектах Октябрьского и Сузунского, полукольцевой магистралью по периметру, с краевой площадью в центре этой крестовины. Полукруглый бульвар позволял раскрыть ряд интересных перспектив на прибрежные пространства, реку Обь и долину Каменки.

Была заложена та композиционно-пространственная проектная основа, которая при реализации могла придать городу совершенно неповторимые индивидуальные черты и целую гамму различных ансамблевых приемов, свойственных только данному городу и с заметным следом первоначальной планировочной генетической канвы старого Новониколаевска.

Предполагалось также, что каждый из семи районов Новосибирска будет иметь свою индивидуальность и специфику. Важное значение в проекте планировки города придавалось социальной организации жилой среды в форме укрупненных кварталов, с включением учреждений культурно-бытового обслуживания. Жилой квартал мыслился как комплекс жилых ячеек с организацией в крупных домах и на территории квартала учреждений бытового назначения: детских учреждений, столовых, товарораспределителей, клубных и так называемых физкультурных «примитивов». Среди трех основных центральных общественных узлов (в Центральном, Кировском и Октябрьском районах) особое значение придавалось Центральному ядру, включающему главную площадь, Первомайский сквер, сквер «Жертв Революции» (ныне сквер Героев революции) с такими уникальными объектами, как Дом культуры и науки (ныне театр оперы и балета), здание музея, библиотека, театр, Дом комсомола, плановый и театрально-художественный институт и ряд Других общественных и деловых учреждений. По замыслу авторов проекта их архитектура подчинялась главному Доминирующему в композиции объекту — Дому куль туры и науки. Поэтому намечалось реконструировать существующие  уже  к этому времени  здания  центральной гостиницы,  Госбанка, Сибкрайсоюза,  Горкомхоза,  Горсовета, Дома Ленина и планового института. * Это было связано с тем, что в середине 30-х годов произошла стилевая переориентация советской архитектуры. От конструктивизма, в характере которого было выстроено большинство новых зданий Новосибирска, наметился переход к стилизованной классике. В первую очередь это коснулось архитектуры строящегося Дома культуры и науки.

В генплане  1935 года был достигнут наиболее высокий  проектно-градостроительный    уровень,  который  в силу ряда причин не получил полной реализации в предвоенный период.  Прежде всего нереализованным оказалось градостроительное решение  центральной зоны Октябрьского района, где намечалось создание площади, зеленых эспланад и полукольцевого бульвара. Во многом это объясняется общим спадом энтузиазма к решению широкомасштабных градостроительных задач, что было характерно  для  20—30-х годов. Воздействие целого ряда конъюнктурных  недальновидных  соображений,  прагматизм и непонимание важности перспективных возможностей,  требующих определенных организационных усилий, стремление к получению сиюминутных результатов в застройке отдельных кварталов и улиц затруднило проведение серьезных  реконструктивных работ, предусмотренных генпланом. Практическая несостоятельность его реализации предопределила  необходимость    постоянной корректировки генплана с целью упрощения  и  определенного примитивизма.  ** Корректировка генплана проводилась авторским коллективом (архитекторы Л. Розенберг, Д. Пиллер, И. Соколов-Добрев) в 1935 и в 1938 годах.

В советском градостроительстве с середины 30-х годов основным  стал  ретроспективный  принцип с  использованием классических приемов при планировке городов, что получило отражение в  генпланах  Новосибирска   1935—1941 годов. В 1941 году под руководством ленинградского профессора В. А. Витмана разрабатывается еще один вариант генплана Новосибирска, основанный на идее органической связи планировки с природной ландшафтной основой. Расчетная численность населения в нем определялась в 950 тыс. человек. Классическая система плана,  с выраженным  каркасом основных  композиционных осей и площадей, сочетается с живописным его начертанием увязанным  с рельефом,  конфигурацией  зеленых  массивов и речных долин. Война прервала эту работу, и генплан остался как красивый, но нереализованный проектный увраж.

Таким образом, довоенный этап разработки генплана Новосибирска представляет сложный процесс, вобравший многие планировочные концепции от идеи городов-садов по градостроительного максимализма урбанистических концепций, децентрализованного расселения в форме отдельных соцгородов и, наконец, приведший к решению единого города на основе традиционной регулярной планировки. Нестабильность и отсутствие в течение длительного времени утвержденного генерального плана отразились на характере застройки города. Тем не менее среди этого планировочного калейдоскопа оказались устойчивыми; три следующих принципиально важных тенденции, определивших градостроительную основу Новосибирска на весь последующий период: столичный масштаб города в целом и композиционно-пространственная его организация, структура основных композиционных осей и магистралей, размещение таких главных общественных центров, как площади Ленина, площади Маркса и площади в Октябрьском районе на пересечении ул. Кирова и Восход.

Отмеченные особенности в сочетании с общими направлениями в советской архитектуре, в русле и на гребне которых осуществлялась застройка Новосибирска, определили и характер его облика. При этом важное программное значение в отношении градостроительной направленности в застройке Новосибирска имели указания-рекомендации комиссии содействия разработки проекта планировки и застройки города, где отмечалось: «...Новосибирск как молодой город, не имеющий градостроительных традиций, должен получить новый органический и целостный облик». Формированию достаточно выразительной и индивидуальной застройки города способствовало также и то, что планировочная комиссия, наряду с разработкой генплана, предусматривала составление местных проектов типовых жилых зданий и индивидуальных проектов крупных общественных, административных и торговых сооружений в соответствии с основным композиционным решением генерального плана и отдельных общественных узлов центра. Не случайно Новосибирск стал одним из немногих городов, где уже на ранней стадии были заложены вехи для формирования крупных городских ансамблей, масштаб которых соответствовал их будущему окружению.

Оглы Б.И. Новосибирск: от прошлого к будущему